Птицы, звери и родственники - Страница 6

– Она кладет ее на лицо, – презрительно сказала Пру. – Просто смех.

– Ничего смешного, – рассердилась Марго. – Это приносит моим прыщам мир добра.

– Что? Ты варишь ее или как? – спросила мама.

– Нет, – ответила Марго, – я положу листья на лицо, а ты завяжешь их на мне. Так посоветовал Мауэйк, и это делает чудеса.

– Один смех, Лу, дорогая. Ты должна остановить ее, – сказала Пру, ощетинившись, как котенок. – Это не что иное, как колдовство.

– Я очень устала, чтобы спорить об этом, – сказала мама. – Не думаю, чтобы это могло принести тебе какой-нибудь вред.

Марго села на стул и приложила большие морщинистые листья капусты к лицу, а мама торжественно привязала их красной ленточкой к голове. Я подумал, что в таком виде Марго похожа на странную зеленую мумию.

– Это же язычество, вот что это такое, – сказала Пру.

– Ерунда, Пру, напрасно ты волнуешься, – ответила Марго заглушенным капустными листьями голосом.

– Я иногда думаю, – сказала мама, завязав последний узел, – вся ли моя семья в своем уме.

– Марго собирается на маскарад? – спросила тетя Фэн, с интересом следившая за происходящим.

– Нет, мамочка, – захохотала Пру. – Это для ее прыщей.

Марго встала и ощупью направилась к двери.

– Пойду прилягу.

– Если тебе встретится кто-нибудь на лестничной площадке, он испугается до смерти, – сказала Пру.

– Повеселись хорошенько, – сказала тетя Фэн. – Не возвращайся слишком поздно. Знаю я вас, молодых. Когда Марго ушла, Пру повернулась к маме.

– Вот видишь, дорогая Лу? Я не преувеличивала. Эта женщина имеет злое влияние. Марго ведет себя как ненормальная.

– Да ладно, – сказала мама, чей жизненный принцип был всегда защищать молодых, как бы не правы они ни были. – Просто она несколько неблагоразумна.

– Неблагоразумна! – воскликнула Пру. – Капустные листья на все лицо! Никогда ничего не делает, если Мауэйк ей не скажет. Это вредно для здоровья.

– Я нисколько не удивлюсь, если она возьмет первый приз, – засмеялась тетушка Фэн. – Вряд ли там найдутся другие, изображающие капусту.

Спор продолжался с перевесом то в одну, то в другую сторону, перемежаясь с воспоминаниями тети Фэн о балах-маскарадах, на каких она бывала в Индии. Наконец Пру и тетушка Фэн ушли, и мы с мамой приготовились ко сну.

– Мне иногда кажется, – сказала мама, снимая одежду и выключая свет, – мне иногда кажется, что я единственный нормальный человек в семье.

На следующее утро мы решили походить по магазинам, так как на Корфу не было многого, что маме хотелось бы купить и взять с собой. Пру сказала, что это отличный план и она может занести по дороге бедлингтонских щенят к их новым владельцам.

И вот в девять часов мы все собрались на тротуаре у отеля «Балаклава» и, должно быть, представляли занятную картину для прохожих. Тетушка Фэн, наверное в честь нашего приезда, надела шляпку феи с большим пером. Она стояла на тротуаре, обвитая, словно майское дерево, поводками восьми бедлингтонских щенков, которые дрались, играли и мочились вокруг нее.

– Я думаю, нам лучше взять такси, – сказала мама, с беспокойством глядя на прыгавших щенят.

– Ой нет, Лу, – сказала Пру, – подумай о расходах! Мы можем поехать на метро.

– Со всеми щенками? – с сомнением спросила мама.

– Да, дорогая, мамочка привыкла справляться с ними. Тетя Фэн, связанная теперь почти до неподвижности поводками щенят, вынуждена была выпутаться, прежде чем мы могли спуститься к станции метро.

– Сироп из дрожжей и клена, – сказала Марго. – Ты не должна, мама, позволить мне забыть о сиропе из дрожжей и клена. Мауэйк говорит, что это отличное средство от прыщей.

– Если ты еще раз упомянешь имя этого человека, я рассержусь всерьез, – ответила мама.

Наше продвижение к станции метро было медленным, так как щенки обходили каждый предмет на нашем пути в обратном направлении и мы без конца останавливались, чтобы размотать поводок и освободить тетю Фэн от фонарного столба или почтового ящика, а иногда и от прохожих.

– Маленькие проказники! – восклицала она, теряя дыхание после каждой встречи. – Это они не нарочно.

Когда мы наконец прибыли к билетной кассе, Пру долго и язвительно спорила о цене для провоза бедлингтонов.

– Но ведь им всего восемь недель, – протестовала она, – а вы не берете платы с детей до трех лет.

Но вот наконец билеты были куплены, и мы направились к эскалаторам, навстречу потоку теплого воздуха, идущего от отверстий в земле. Щенят это, по-видимому, подбадривало. Рыча и тявкая, в путанице поводков, они рвались вперед и тянули за собой тетушку Фэн, как тяжелый галион. И только увидев эскалаторы, они стали опасаться того, что до сих пор казалось им чудесным приключением. Судя по всему, им не нравилось стоять на чем-то, что двигалось, и в своем решении они были единодушны. Вскоре все мы образовали тугой узел на верху эскалатора, сражаясь с истерически визжавшими щенками.

Позади нас образовался хвост.

– Это следовало бы запретить, – сказал строгого вида мужчина в котелке. – Собак нельзя пускать в метро.

– Я за них заплатила, – задохнулась Пру. – У них столько же прав ехать в метро, как и у вас.

– Черти проклятые! – сказал другой мужчина на ярко выраженном кокни. – Я очень спешу. Пропустите меня.

– Маленькие мои проказники! – заметила тетя Фэн, смеясь. – Они такие веселые в этом возрасте.

– Может быть, каждый из нас возьмет по щенку? – предложила мама. Ее все больше смущал ропот толпы.

В этот момент тетя Фэн оступилась на первой ступеньке эскалатора, поскользнулась и упала в водопад твида, потащив за собой тявкающих щенят.